Сначала в мою душу внес смятение мой любимый Набоков. В лекции о творчестве Достоевского читаю: «Обратите внимание на фашистские идеи, которые развивает Раскольников в своей «статье»: человечество состоит из двух частей, толпы и сверхчеловека, большинство должно повиноваться установленным нравственным законам, но одиночкам, вставшим над толпой, должна быть дана свобода устанавливать свои законы». (Источник: http://nabokov-lit.ru/nabokov/kritika-nabokova/lekcii-po-russkoj-literature/dostoevskij.htm) Меня цепляет фраза «фашистские идеи», и в образе любимого писателя появляется трещина. Вернее, в моем представлении о любимом писателе, потому как в любом герое есть капелька автора. И тут на свежую рану соль очень щедро посыпал Михаил Веллер. Да не килограммами, а тоннами. В его книге «Огонь и агония» в очерке «Русская классика как яд национальной депрессии» досталось всем. Вот несколько цитат: «Дорогие мои…школьная программа русской классической литературы есть злостная воспитательная диверсия! Пессимизм, критиканство, несправедливость, кругом несчастья — да что это за жизнь такая?! Чему тут учиться — каким не надо быть?»
«Если литература отражает жизнь — жизнь наша какая-то вывихнутая, и представление о ней вывихнутое, и идеал не то треснул, как зеркало, не то помялся, как пончик».
«Ничтожество стало культовым ( — это о гоголевском Акакие Акакиевиче)!!! Положительным, достойным, хорошим, объектом жалости и всяческих гуманных чувств и мыслей. И первая шеренга, геройская когорта русской литературы приняла в свои ряды еще одного… члена… жертву… носителя несчастий. Великого неудачника.А у неудачника, между прочим, есть такое свойство: он распространяет вокруг себя несчастья. От него лучше держаться подальше, себе спокойней выйдет. Неудачник заразен, он инфицирует окружающих. Сочувствовать можно, помогать похвально, хотя бесполезно; но лучше все на расстоянии.А у нас старательно отбираются неудачники — и просто внедряются в коллективное бессознательное! Методом вбивания со школы!»
«Русская классическая литература несет на себе через пустыню жизни, как она себе ее представляет, жалких задохликов, обаятельных негодяев и несостоявшихся благодетелей».
«Русская литература — это литература поражения и капитуляции. И как компенсация — тонкая жалостливая душа и глубокая умственная рефлексия: бедолага-пораженец остро чувствует и содержательно рассуждает».
Больше не буду цитировать. Читай сами https://knizhnik.org/mihail-veller/ogon-i-agonija/8 и мне очень интересно будет знать ваше мнение. Что для вас русская литература? Настолько ли вс так пессимистично, как утверждает Веллер?
Сегодня день рождения Анны Андреевны Ахматовой. Но расскажу не о ней, а об удивительном человеке, с которым мне посчастливилось познакомиться в конце 80-х, потом некоторое время переписываться. Знакомьтесь – Сергей Дмитриевич Умников. Почетный гражданин города Пушкина, создатель первого музея в нашей стране Анны Андреевны Ахматовой.
SONY DSC
В те годы я в Ленинградской Высшей партийной школе изучала журналистику. В нашей группе учился Алексей Хашковский, журналист из Мурманска. Его
семья жила в Ленинграде, и в этом городе Лешка (простите. Алексей Васильевич,
за фамильярность) был как рыба в воде. Он всё знал и постоянно нас куда-то затаскивал – то на
митинг, то на лекции Льва Николаевича Гумилева (да, того самого сына Анны
Андреевны), то в гости к Митькам, то на какую-нибудь выставку. Как-нибудь о
Лешке, моем закадычном друге, я напишу отдельно. Он того стоит. А сейчас
возвращаюсь в нашу общагу на улице Шпалерной,
тогда Войнова. У нас был любимый день – среда. В расписании он значился как ДСП
– день самостоятельной подготовки. Естественно слушатели его использовали по личному
назначению: для одних это был день досыпания, для других — день сдачи пустых
бутылок. Для нас чаще всего это был день приключений. Заводилой
был Лешка. Накануне он мне по дружбе шепнул, что один парень из соседней группы
повезет несколько человек в частный музей, но это большой секрет, в группу
берут не всех. Мне повезло. Рано утром в одну из сред нас, человек пять или
шесть, собралось на Витебском вокзале (если мне не изменяет память), и мы
отправились в Пушкин. Руководил «операцией» Сергей из параллельной группы. Он
сразу предупредил, что хозяин музея – человек принципиальный, узнает, что мы из
партшколы – «лететь будем впереди собственного визга». Легенда такова: мы — журналисты,
повышаем квалификацию, что было полной правдой.
Улицу Вокзальную, дом № 25 мы нашли очень быстро. Дверь в квартиру
была открыта. Прямо с порога на каждого входящего обрушивался мир, полный Анны
Андреевны. Фотографии, портреты, книги, рисунки, буклеты, вырезки из газет, личные
вещи. На стеллажах от пола до потолка все, что связано с именем великого
русского поэта – вырезки из газет и журналов, сувениры ручной работы, вышивка,
изделия из кожи. Сергей Дмитриевич рассадил нас (в тесноте да не в обиде), расспросил
о наших газетах – тут моя совесть перед этим человеком совершенно чиста, и начал рассказывать об Анне Андреевне и своем
уникальном музее. По образованию Сергей Дмитриевич растениевод, кандидат наук,
преподавал в Ленинградском сельхозинституте, что расположился в Пушкине. Поэзией
увлекался всегда. С середины 60-х стал собирать все, что связано с именем Анны
Андреевны. Экспонаты своего музея он называл «ахматовицами». Когда книг и вещей
стало много, вместе с женой они решили эту квартирку отдать под музей. А сами
перебрались в жилье супруги на соседней улице.
В те годы имя Анны Андреевны больше замалчивалось, но для участника
двух войн, человека принципиального и
последовательного это не стало преградой. Сергей Дмитриевич показывает нам свои
«драгоценности».
Экспонат №1 сборник
«Четки», изданный в Берлине в
1920 году. Эта книга попала к нему случайно в 1924 году. С нее начался и музей.
Личные вещи – пояс Анны Андреевны, слепок руки, подаренный Фаиной Георгиевной
Раневской. Отдельное место выделено «самиздатовской» литературе. Многие книги в
70-х прочитать можно было только в рукописном
или машинописном вариантах. Да и в восьмидесятых найти сборник стихов Ахматовой было сложно. В
свет выпускались отдельные стихи в сборниках
Встречался Сергей Дмитриевич с Анной Андреевной один раз – в 1926
году, когда с друзьями они попытались пригласить ее на студенческий вечер
почитать свои стихи. «Гордячка» отказала незнакомцам, а Сергей Дмитриевич всю
жизнь жалел, что так бездарно использовал подарок судьбы – возможность поближе
познакомиться с Анной Андреевной.
Вот стихи Анны Андреевны, переведённые на греческий, испанский, немецкий языки. Таких книг потом, когда вместе с
перестройкой интерес к творчеству Ахматовой переживет свой Ренессанс, в его коллекции будет более тысячи экземпляров
переведенных книг.
Особый восторг у меня вызвали тематические рукотворные альбомы
«Картотека имен, связанных с Анной
Андреевной Ахматовой», «Родословная Ахматовой», «Афоризмы Ахматовой» и другие. Позже Сергей Дмитриевич на свои деньги издаст «Краткую
Ахматовскую энциклопедию» (от А до Я тысяча кратких справок. П., 1991 г.).
Очень впечатлил альбом «Ахматова в тысяче экслибрисов», в котором
Сергей Дмитриевич собирал изображения Ахматовой в разные периоды жизни,
иллюстрации к ее произведениям.
…Когда я вернулась на работу в багратионовскую газету «Новая жизнь»,
мы переписывались некоторое время с Сергеем Дмитриевичем. Для «Новой жизни» он
подготовил несколько материалов и радовался, как ребенок, каждой публикации — еще почти шести тысяч читателей (таков был
тираж газеты в то время) узнают о
творчестве Анны Андреевны. Потом. В 1991 году я перебралась в Калининград и наша
переписка прекратилась. И теперь я очень жалею, что так бездарно использовала
подарок судьбы – знакомство с настоящим подвижником, глубоким и интеллигентным
человеком.
Сергей Дмитриевич умер в 1998 году. Незадолго до смерти свою
коллекцию “Первый музей Ахматовой” он подарил городу Пушкину с условием
размещения ее в Царскосельской гимназии искусств, располагающейся в здании
бывшей Мариинской женской гимназии, где училась Анна Ахматова. А улицу
Вокзальная переименовали в Ахматовскую.
В Старом Тбилиси много улиц пешеходных одна из них — имени Иоанна Шавтели. Кто такой Шавтели? Вот и я не знала, а это грузинский поэт и философ XII века. Жил отшельником в знаменитом пещерном монастыре Вардзия на юге Грузии, молился и писал … стихи. В своих «Песнопениях Вардзийской Богоматери» описал Басианскую битву (1204), в которой всенародное ополчение разбило четырехсоттысячную армию мусульман. Именно благодаря этой победе Грузия сохранила свою независимость и осталась православным государством.
Помимо огромного парка на горе Мтацминда, в Тбилиси есть еще десятки скверов и парков. Сегодня мы заглянем только в два из них — самый старый и самый молодой.
Первый в Тбилиси общественный парк был открыт в 1865 году.
Парк Девятого апреля. Девичья фамилия — Александровский
В честь российского императора его называли Александровским. Однако за более чем полуторовековую историю парк несколько раз менял свое имя. В советское время он был «Садом 26 бакинских комиссаров», «Садом коммунаров». В связи с событиями 9 апреля 1989 года парк вновь поменял имя и теперь называется парк «Девятого апреля».
Коротко напомню об истории этого события: в конце марта-начале апреля 1989 года в Грузии произошло серьезное обострение политической обстановки, протестующие организовали многодневный несанкционированный митинг перед Домом правительства в г. Тбилиси. Местные власти не смогли справиться с протестующими и привлекли силы военных. 9 апреля произошёл жесткий разгон митинга, в ходе которого погибли 19 человек, пострадали более пяти тысяч от травм и отравляющих газов. Тбилиси оказался на осадном положении, город контролировали военные. Для расследования этих событий из Москвы прибыла комиссия, которую возглавил Анатолий Собчак. Комиссия констатировала, что предпосылки трагических событий г. Тбилиси складывались на протяжении длительного времени. В них проявились кризисные явления, охватившие многие сферы жизни в республике и в стране в целом. Комиссия пришла к выводу об избыточном применении военными силы против демонстрантов. Выводы комиссии удовлетворили грузин, позже Анатолий Собчак получил звание Почетный гражданин Тбилиси, и в парке ему установили памятник.
Памятник Анатолию Собчаку
В парке несколько десятков памятников известным деятелям культуры и литературы, актерам театра и кино.
Если зайти в парк со стороны проспекта Шота Руставели, то сразу во дворе Национальной галереи Грузии («Голубая галерея») вас встретит памятник Эличке — Елене Ахвледиани, художнику с мировым именем. Continue reading Тбилиси: город солнца и любви-4
В праздновании Нового года в Грузии причудливо переплелись древняя архаика, христианские традиции, народные обычаи и современные веяния. В последние годы встреча Нового года не ограничивается привычным семейным застольем — сотни людей собираются на центральной площади Тбилиси, чтобы своими глазами увидеть яркое шоу и полюбоваться иллюминацией, фейерверком.
За несколько недель до торжества город украшают светящимися гирляндами, в торговых центрах начинается распродажа сувениров. 2018 год Собаки, однако не будем отнимать тематику у астрологов, которым мало знаков зодиака, подавай им еще и «зверинец» восточного календаря!
Вернемся в праздничную суету Тбилиси, по проспектам разъезжают автобусы, украшенные разноцветными лампочками и рекламными щитами, на открытых платформах пританцовывают «десанты» мини-клоны Санта-Клауса. В красных колпачках а-ля Санта щеголяют продавцы фирменных магазинов и официанты ресторанов, и даже наиболее оптимистично настроенные торговцы на базарах под открытым небом. Мелодия «Jingle Bells» звенит над городом. И этот перезвон достигает слуха Товлис Бабуа, седовласого старца в белой бурке, обосновавшегося в парке на Мтацминда.
Грузинский Дед Мороз — Товлис Бабуа, седовласый старец в белой бурке, обосновался в парке на Мтацминда.
Снежный Дед раздает подарки из бездонного мешка — хурджина, слушает песни и любуется танцами детворы в уютном домике с камином. На своего нового напарника – Санту, грузинский Товлис Бабуа смотрит снисходительно. Ну, разве может древний старец, чья родословная затерялась в веках, считать симпатягу в красном костюмчике своим конкурентом? По сравнению с грузинским Снежным Дедом Санта-Клаус попросту подросток. Всего-то в 1863 году упитанного сангвиника с пышными усами и бородой создал по своему образу и подобию талантливый американский художник Томас Наст, вдохновившись рождественскими стихами о Святом Николае. Continue reading Снежный Дед стучится дважды, или как в Грузии встречают Новый Год и Рождество
Вторая остановка фуникулера на горе Мтацминда — одноименный парк. Здесь не покидает ощущение, что ты попал в сказку. Со смотровой площадки открывается великолепный вид на город. Это настоящая медитация — красные крыши, извилистые улочки, голубая река, храмы, словно парящие в воздухе, вдали — горы. Можно любоваться часами.
История парка уходит своими корнями в начало прошлого века, когда, устав от жары, горожане прятались в прохладе деревьев. Постепенно для приятного времяпрепровождения создавались удобства — как грибы росли рестораны и закусочные. Почитатели творчества Ильфа и Петрова наверняка вспомнят о «ресторанной горе Давида». Позволю процитировать: «Мурлыча какую-то чепуху о застое в бараночно-бубличном деле, Кислярский посадил страшных знакомцев в экипаж с посеребренными спицами и подножкой и повез их к горе Давида. На вершину этой ресторанной горы поднялись по канатной железной дороге. Тифлис в тысячах огней медленно уползал в преисподнюю. Заговорщики поднимались прямо к звездам».Continue reading Тбилиси: город солнца и любви-3
Старый Тбилиси расположен в ущелье, как в ладошке у Бога. С одной стороны река Кура, с другой — Сололакский хребет и красавица Мтацминда, что в переводе с грузинского — «Святая гора». Ее высота 770 метров над уровнем моря, вот ее-то мы сегодня и будем покорять.
Фото с сайта http://turizmik.ru
Отправляемся туда на фуникулере. Кстати, он впервые был пущен более 100 лет назад и по свидетельству историков, чтобы приучить горожан им пользоваться, была развернута целая пропагандистская компания – детей, полицейских и пожарных катали бесплатно. Сегодня канатный трамвайчик на своем пути делает первую остановку у Пантеона, где захоронены самые известные и самые талантливые. Некрополь обустроен возле пещеры Святого Давида, здесь же располагается очень красивый одноименный храм XIX века.
В 1829 году в гроте похоронили Александра Грибоедова, того, что написал комедию «Горе от ума», большую часть которой народ растащил на крылатые фразы. Continue reading Тбилиси: город солнца и любви-2
Тбилиси, сколько в этом слове для сердца моего слилось… (Простите, Александр Сергеевич, за интерпретацию, но лучше не скажешь). Первые впечатления об этом городе складывались постепенно. Давным-давно, в годы учебы в Ленинградской Высшей партийной школе, я познакомилась с представителями прессы Грузии. Ребята удивляли своей дружелюбностью, доброжелательностью, интеллектом. Их отношения — людей до этого совершенно незнакомых или очень мало знакомых, потрясали — в минуты радости и горя они были рядом, первыми отзывались на беду, поддерживали и помогали. Тогда я и думать не могла, что наши добрые отношения превратятся в крепкую дружбу на долгие годы.
Когда случилась революция, мы вдруг оказались в разных государствах. Мы переписывались, болтали по скайпу и мечтали о встрече… И вот, наконец, она произошла — я прилетела в Грузию.
Две недели промелькнули как один день. Некоторое время после поездки я сидела на своих воспоминаниях, как скупой рыцарь на сундуке с сокровищами— так было жалко расплескать солнце прекрасной страны, тепло, радость общения и открытий. Но время бежит. И я вновь пересматриваю фотографии и совершаю путешествие в мир красоты и великолепия, где захватывает дыхание, перехватывает горло от нахлынувших чувств, где небо невероятной глубины, где живут прекрасные люди, и где чувствуешь себя как дома. Continue reading Тбилиси: город солнца и любви
Сегодня моей маме — Гавриловой Марии Михайловне — исполнилось бы 93 года. Перебираю старые фотографии — как же мне повезло. Мама — добрая, красивая, умная, сильная духом и очень талантливая.
Воспоминание из раннего детства, Зима, утро, так холодно, что даже нос невозможно высунуть из-под одеяла. Мама просовывает руки под одеяло и натягивает на ноги теплые чулочки (колготок тогда не было). Она нагрела их на печке. Следом такая же теплая кофточка. Вот теперь выбираться на свет божий совсем не страшно…Continue reading Мама
