Есть события, которые остаются на всю жизнь. И тебе с этим жить, и радоваться. Ведь попали на концерт Высоцкого, успели. Втиснулись в его жизнь. Его нет, вроде нет, как бы нет, но он с нами. Со мной точно.
Как доставали билеты, всю ночь в очереди у спорткомплекса «Юность». За день до продажи билетов администратор сказала, что вместо Высоцкого приедет Золотухин. Расстроилась так, что чуть не заплакала.
-Что Вы расстраиваетесь? - это администратор,- Золотухин не хуже.
-Сравнили, - крикнула я и бросила трубку.
Но бог всё-таки есть. И он восстановил справедливость.
Стояла за билетами насмерть. Всю ночь. Утром меня сменила Ирка Ветошкина. Я сгоняла на работу и отметилась в табельной. И бегом назад к кассе. Никому не доверяла. Были с Иркой пятые в очереди. Набрали билетов на всех наших. Народу за билетами набралось немерено - назад с вожделенными билетами вылезли с большими потерями. Я с оторванным рукавом от парадной блузки, а Ирка — с разорванной кофтой и грудью обнаженной. У каждой в руках ворох билетов, и оглупешие и одуревшие от счастья лица.
Все песни знала чуть ли не наизусть, слушая в студенческом общежитии затертые и клеееные-переклееные уксусом и жидкостью для снятия лака плёнки бабинного магнитофона «Аидас». Какой он Высоцкий? Наверное, красавец. А голос, голос….
Первый раз увидела его на фотке с Мариной Влади. Моя коллега Мила Степанова принесла эту фотку на работу. Я лично была страшно разочарована. Не в моём вкусе. И что в нём нашла красавица Влади? Но пришла домой, включила магнитофон и всё забыла. Так и прёт из него, из глотки, из нутра обаяние, что всё на свете забываешь. И слушаешь, слушаешь…… До одури. Вот и не верь в колдовство.
….Приехали с билетами на работу. Никто, конечно же, не работает, все ждут вожделенных билетов. Коллектив подобрался одного возраста и все девки-тётки-бабы влюблены в Володеньку, и все хотят его видеть и, главное, слышать. Расхватали билеты, попрятали в сумки и стали обсуждать Высоцкого и вспоминать его песни. Военные, сказочные, шутливые. Я вспоминала, как дочку Юлю укачивала спать под песню-сказку -» В королевстве, где всё тихо и складно, где неведомо ни вихрей, ни бурь, появился дикий зверь агромадный, то ли буйвол, то ли бык, то ли тур…»
До сих пор её всю помню.
Да, а билеты набрали сказочные, ну, места, так как в первых рядах были. Все билеты взяли до четвёртого ряда. Правда боковые места, центр остался для блатных, но мы и этому были рады. Ирка сказала, что у неё есть бинокль флотский. Или армейский. Не помню. Но сильный, многократный.
-Тащи его на концерт, — приказала я Ирке, — второй ряд да бинокль - всё рассмотрим.
Ну, что для счасть в тот момент надо. Билеты по три рубля штука на руках, настроение выше крыши, через два дня концерт. Правда остался один билет, невостребованный. Так никто и взял. Билет был на следующий день после нашего концерта. Я его припрятала и решила. что схожу ещё раз. Для меня это был как второй праздник.
Концерт на семь вечера, первый в пять, но не успеваем — работа. Народу, народу немерено. Все прут к «Юности». Пешие, на машинах, на автобусах коллективно из области -все хотят увидеть и услышать Высоцкого. Что в нём, в Высоцком такое особенное, что манит и завлекает толпы людей? Наверное, что он писал не попсу, а для всех, для людей, что-то искреннее, идущее из души, от своего сердца к сердцу каждого человека. Всё мскренне, с юмором, иногда с иронией, но понятно и по-человечески. Вот и прёт население нашего города и области вживую получить порцию юмора и хорошего настроения.
Уф, сели. Места кайф, всё видно. Второй ряд, да ещё бинокль. Гудят, шумят, рассаживаются. И тишина, и вышел ОН. Зал захлопал. Высоцкий стал говорить и все смолкли. Говорил смешно про себя, про свой голос, про песни. А потом взял гитару и пошло-поехало. Я смеялась так над его шуточными песнями, что даже соседей расталкивала. Но те тоже хохотали и толкали следующих Небольшой такой паренёк в голубой футболке с воротником делал с залом, что хотел. Бинокль вырывали друг у друга, разглядывали его и восхищались.
Два часа пролетело, как минута.
А на следующий день я опять ринулась в » Юность». И опять на семь часов. Ряд правда четвёртый уже, но бинокль Иркин со мной, выпросила. Опять народ, опять толпа. И опять он.
Правда был он уже в бежевой рубашечке с коротким рукавом. И лицо, лицо у него было уставшее с каплями пота. И как будто онемевшее. Не живое. Но пел, пел и пел.
…Последний концерт он не смог провести. Вышел на сцену и ушёл. Не пел. У нас одна коллега ходила и очень расстроилась. Даже ругалась. А через месяц мы были в колхозе на прополке морковки (в июле всегда нас гоняли на сельхозработы), и коллега сказал , что ночью «Голос Америки» передал, что в Москве умер бард и менестрель Владимир Высоцкий. С нами был транзисторный приёмник, по «Маяку» пели про листья жёлтые, которые по городу кружатся и с тихим шорохом куда-то там ложатся, а мы стояли посреди грядок с морковью, с сорняками в руках. И плакали…
Мне некоторым моим друзьям повезло. Успели. Успели его увидеть и услышать.
А я всю жизнь, когда слышу его песни, вспоминаю его лицо с каплями пота. Он ведь знал, что скоро уйдёт от нас, но приехал нас порадовать. Словно, рн знал, что мы хотим с ним проститься.
Мы его помним и любим. Другого такого не будет. А нам другого и не надо…
Г. Калининград. Январь 2015.
Добавить комментарий